Я ПООЩРЯЮ БЕЗОПАСНЫЙ СЕКС, ПОТОМУ ЧТО Я ХОРОШИЙ ДЯДЯ ©
Название: Peter's nightmares
Автор: Св. Иоанн Уотсон
Направленность: слэш
Фандом: Teen Wolf
Персонажи: Крис Арджент, Питер Хейл
Рейтинг: R [за одно-единственное упоминание секса в первом же предложении]
Размер: ~1000 слов
От автора: для милой churchill~, подарок с опозданием, на День Рожденья
Развернуть подарокКогда они впервые встречаются после шестилетней разлуки и ложатся спать, предварительно занявшись бурным сексом и сходив в душ, Крис просыпается от криков и думает, что, наверное, пожар. Или потоп. Или нападение, хотя с каких это пор Питер кричит о нападении, а не кромсает неудачливых воров на колбасу к завтрашнему ужину. Или чёрт знает что ещё. Сердце колотится как бешеное, глаза чуть ли не вылезают из орбит, рука сжимает воздух вместо привычного пистолета или арбалета.
Но всё оказывается намного проще и печальнее: Питеру снятся кошмары. И это он кричит во сне. Он мотает головой, елозит затылком по подушке, жмурится и сжимает в руках одеяло. Крису приходится хорошенько врезать ему по лицу, чтобы разбудить, и Питер смотрит на него ошалелыми глазами, словно внезапно из страны кошмаров попал в диснеевский парк аттракционов и не может понять, что вообще происходит. Крис не винит его в этом. Он знает, что такое кошмары, и знает, как тяжело оправиться от них, резко выскочив в реальность, будто из ледяного пруда на поверхность, где дуют северные ветры.
Питер уходит в ванную, и Крис хочет пойти за ним, но с той стороны доносится недвусмысленный щелчок, и вот уже между ними преграда. С пять минут шумит вода, а потом слышен треск и звон, и ещё сдавленные ругательства.
Гораздо страшнее не дверь, а барьер, невидимая стена, которую Питер сознательно ставит между ними, бросая холодное “Мы не будем это обсуждать”. Раны на костяшках его пальцев медленно затягиваются. В раковине лежат осколки разбитого зеркала, встроенного в дверцу висячего шкафчика с медикаментами. И Крис бесится, потому что, да, они взрослые люди. Да, у каждого могло накопиться много секретов за то время, что они были порознь. Но, нет, это не значит, что надо закрываться друг от друга. Нет, это не значит, что они не могут друг другу доверять. Крис хочет врезать ему по лицу снова, потому что Питеру следует выключить немедленно этот модуль “Питер Хейл никогда не показывает свои слабости, а если показывает, то потом говорит, что всем показалось”. Они, в конце концов, были знакомы ещё до того, как Крис семью завёл, а это было двадцать лет назад.
Это повторяется, естественно, но Питер упорно избегает этой темы. Сворачивает, цитирует Фрейда, его несёт в философию, теорию бытия и ванную, а ещё на улицу и, в общем-то, куда угодно, лишь бы подальше от обстоятельного разговора.
Крис сверлит его затылок настороженным взглядом, когда Питер крутится у плиты. Он прекрасно готовит, особенно когда у него есть на то настроение. Он готовит шедевры, которые не подают в ресторанах, он украшает обычные макароны различными вкусными соусами и пастами, делает кроликов и свиней с яблоками и шутит что-то про охотничьи инстинкты зверя внутри, и даже создаёт десерты. Крису очень досадно, что сейчас он, скорее всего, это чудесное настроение испортит.
- Тебе надо сходить к психологу, - говорит он, делая глоток из кружки с почти остывшим чаем.
Питер, что не удивительно, понимает его сразу же, не спрашивая, на тему чего. Его спина напрягается, в голосе при ответе слышна фальшивая улыбка и наигранная беспечность.
- Не вали с больной головы на здоровую. Сам бы попробовал хоть раз пооткровенничать.
- Это может тебе помочь, знаешь ли.
- Как будто у тебя проблем нет, - упорно переводит стрелки Питер. – Ты и сам иногда кричишь по ночам, я же не говорю тебе отправляться к мясникам душ человеческих.
- Ты и не человек.
- Что ты хочешь от меня, Крис? – тот бросает лопаточку на стол и оборачивается, в глазах отливает ярко-голубым. – Чтобы я записался на приём, пришёл в назначенное время, сел в кресло, расслабился и сказал: “Здравствуйте, я – оборотень, поэтому подружка моего племянника решила сделать из меня и моей семьи волчье барбекю”?
Крис вздыхает и поджимает губы.
- Кстати, читали про горного льва, доктор? – заведясь, продолжает свою речь Питер. – Так вот, все его злодеяния на самом деле моя заслуга. Потому что в какой-то момент я поехал крышей и решил устроить выборочный геноцид. А так как я оборотень – записали, доктор? – я некоторым вспарывал животы, а некоторым перегрызал глотки. Или, во всяком случае, я мечтал так поступить. Не очень помню, честно говоря, что из этого сбылось, а что – нет. Помню только, что мне было очень хорошо, когда сучка, устроившая пожар, упала на пыльный старый пол, пачкая кровью доски, и больше не вставала. Жаль, я не был на её похоронах.
Он выключает плиту и скрещивает руки на груди, не переставая смотреть Крису в глаза. И взгляд у него с каждым словом становится всё безумнее.
- А знаете, почему я не был на её похоронах, доктор? Я был мёртв. Не в полном смысле того слова. Какой-то частью я оставался в сознании одной старшеклассницы, которую терроризировал, чтобы заставить воскресить меня.
Крис вцепляется в кружку и слушает, не в силах оторвать взгляд, не в силах прервать откровения или заставить остановиться. Простого “Стой” тут будет недостаточно. Да и надо ли? Может, хоть так Питер сможет выговориться? Хоть так сможет сбросить часть груза, что решил в одиночку нести на плечах.
- Твои макароны под яйцом готовы, - внезапно сообщает тот вместо очередной тирады.
- М, спасибо. Хотя что-то аппетит пропал.
- В глотку затолкаю, если сам не съешь. Аппетит у него пропал. Я для кого старался?! – возмущается Питер, и эта показушная возмущённость должна развеселить, должна заставить их обоих хоть немного улыбнуться, но Крису что-то не хочется. Да и у Питера явно с губ не сорвалось: “Я устал, отложим это на потом”. И оба знают, что это “потом” не настанет. Не факт, что никогда, но точно не в ближайшее время.
Крис, в общем-то, сам виноват. Ишь что выдумал. Психолог. Этот психолог должен быть либо охотником, либо оборотнем. Либо друидом. Либо кем-то ещё, кто хоть что-то способен понять в этой войне, где каждый может потерять дорогое сердцу и больше никогда не вернуть. Нельзя в одну и ту же реку вернуться дважды. Даже если ты восстал из мёртвых, жизнь не становится прежней.
Крис говорит:
- Извини, не подумал, - и наконец ставит кружку на стол, перестав цепляться за неё, как за единственную вещь из реального мира.
- Сам хорош, - передёргивает плечами Питер. – Сорвался как чёрт знает кто.
В воздухе висит “Я понимаю, что ты хочешь мне помочь”.
Больше они к этой теме не возвращаются.
+ ещё одно немного грустное. Стерек, AU, в котором Кора уехала, а Дерек остался. Пост 3a-сезон.
P.S. За первые слова спасибо океания, оставившей такую заявку на однострочниках.
Бонус в 323 слова- Не везёт тебе с женщинами, Мигель, - заявляет Стайлз с порога дерекова лофта.
Стайлз пьян, у него сухой смех и дыхание с запахом виски.
- Стащил из отцовской заначки, - отвечает он на невысказанный вопрос и, не встретив сопротивления, проходит внутрь. Плюхается на жалобно скрипнувший диван и разваливается по нему, весь такой расхлябанно-расслабленный.
Дерек садится рядом, хмыкает без иронии:
- Думаешь, с мужчинами будет лучше?
Стайлз хочет сказать: “Эй, не будь таким кислым волчарой”.
Или: “Где твой оптимизм, Дерек? Вырезали вместе с аппендицитом в детстве?”
А может, даже: “У тебя напряг с деньгами, и ты продал надежду на счастливую жизнь? Сколько она стоила? Не то чтобы мне нужны были деньги, но мне она всё равно уже без надобности”.
Вместо этого он, встрепенувшись, уточняет, кося под дурачка:
- Пить виски?
Дерек смотрит на него как на придурка:
- Строить отношения.
- Я заплатил за жизнь отца тьмой в своём сердце, - говорит Стайлз несколько минут молчания спустя. – Но, мне кажется, всё в порядке, потому что…
Дерек выгибает брови, смотрит непривычно внимательно.
- …потому что она и раньше там была. На самом деле я – ужасный человек. То есть, - сбивчиво объясняет он, - ничего не изменилось. Во мне ровным счётом ничего не изменилось после этого.
- Ты пьян, и ты несёшь чушь, - голос у Дерека хриплый, словно он простудился или не разговаривал несколько дней кряду.
Стайлз смеётся, опустошённо, устало и немного истерично, а потом резко обрывает собственный смех. Как если бы кто-то толкнул тумбочку, на которой стоял граммофон, игла слетела с пластинки, и всё прекратилось. Дерек вздрагивает, словно ему дали пощёчину: эффект больше психологический, чем физический.
Стайлз бормочет что-то вроде “Прости, что бегу от своей темноты к тебе”, сжимаясь в комок, говорит всё тише, затем внезапно начинает чуть ли не кричать и в середине пламенной речи о собственной беспомощности, о том, что если бы не ритуал, то он, отключается.
В лофте тут же повисает звенящая тишина.
Дерек сторожит его сон до самого утра.
Автор: Св. Иоанн Уотсон
Направленность: слэш
Фандом: Teen Wolf
Персонажи: Крис Арджент, Питер Хейл
Рейтинг: R [за одно-единственное упоминание секса в первом же предложении]
Размер: ~1000 слов
От автора: для милой churchill~, подарок с опозданием, на День Рожденья

Развернуть подарокКогда они впервые встречаются после шестилетней разлуки и ложатся спать, предварительно занявшись бурным сексом и сходив в душ, Крис просыпается от криков и думает, что, наверное, пожар. Или потоп. Или нападение, хотя с каких это пор Питер кричит о нападении, а не кромсает неудачливых воров на колбасу к завтрашнему ужину. Или чёрт знает что ещё. Сердце колотится как бешеное, глаза чуть ли не вылезают из орбит, рука сжимает воздух вместо привычного пистолета или арбалета.
Но всё оказывается намного проще и печальнее: Питеру снятся кошмары. И это он кричит во сне. Он мотает головой, елозит затылком по подушке, жмурится и сжимает в руках одеяло. Крису приходится хорошенько врезать ему по лицу, чтобы разбудить, и Питер смотрит на него ошалелыми глазами, словно внезапно из страны кошмаров попал в диснеевский парк аттракционов и не может понять, что вообще происходит. Крис не винит его в этом. Он знает, что такое кошмары, и знает, как тяжело оправиться от них, резко выскочив в реальность, будто из ледяного пруда на поверхность, где дуют северные ветры.
Питер уходит в ванную, и Крис хочет пойти за ним, но с той стороны доносится недвусмысленный щелчок, и вот уже между ними преграда. С пять минут шумит вода, а потом слышен треск и звон, и ещё сдавленные ругательства.
Гораздо страшнее не дверь, а барьер, невидимая стена, которую Питер сознательно ставит между ними, бросая холодное “Мы не будем это обсуждать”. Раны на костяшках его пальцев медленно затягиваются. В раковине лежат осколки разбитого зеркала, встроенного в дверцу висячего шкафчика с медикаментами. И Крис бесится, потому что, да, они взрослые люди. Да, у каждого могло накопиться много секретов за то время, что они были порознь. Но, нет, это не значит, что надо закрываться друг от друга. Нет, это не значит, что они не могут друг другу доверять. Крис хочет врезать ему по лицу снова, потому что Питеру следует выключить немедленно этот модуль “Питер Хейл никогда не показывает свои слабости, а если показывает, то потом говорит, что всем показалось”. Они, в конце концов, были знакомы ещё до того, как Крис семью завёл, а это было двадцать лет назад.
Это повторяется, естественно, но Питер упорно избегает этой темы. Сворачивает, цитирует Фрейда, его несёт в философию, теорию бытия и ванную, а ещё на улицу и, в общем-то, куда угодно, лишь бы подальше от обстоятельного разговора.
Крис сверлит его затылок настороженным взглядом, когда Питер крутится у плиты. Он прекрасно готовит, особенно когда у него есть на то настроение. Он готовит шедевры, которые не подают в ресторанах, он украшает обычные макароны различными вкусными соусами и пастами, делает кроликов и свиней с яблоками и шутит что-то про охотничьи инстинкты зверя внутри, и даже создаёт десерты. Крису очень досадно, что сейчас он, скорее всего, это чудесное настроение испортит.
- Тебе надо сходить к психологу, - говорит он, делая глоток из кружки с почти остывшим чаем.
Питер, что не удивительно, понимает его сразу же, не спрашивая, на тему чего. Его спина напрягается, в голосе при ответе слышна фальшивая улыбка и наигранная беспечность.
- Не вали с больной головы на здоровую. Сам бы попробовал хоть раз пооткровенничать.
- Это может тебе помочь, знаешь ли.
- Как будто у тебя проблем нет, - упорно переводит стрелки Питер. – Ты и сам иногда кричишь по ночам, я же не говорю тебе отправляться к мясникам душ человеческих.
- Ты и не человек.
- Что ты хочешь от меня, Крис? – тот бросает лопаточку на стол и оборачивается, в глазах отливает ярко-голубым. – Чтобы я записался на приём, пришёл в назначенное время, сел в кресло, расслабился и сказал: “Здравствуйте, я – оборотень, поэтому подружка моего племянника решила сделать из меня и моей семьи волчье барбекю”?
Крис вздыхает и поджимает губы.
- Кстати, читали про горного льва, доктор? – заведясь, продолжает свою речь Питер. – Так вот, все его злодеяния на самом деле моя заслуга. Потому что в какой-то момент я поехал крышей и решил устроить выборочный геноцид. А так как я оборотень – записали, доктор? – я некоторым вспарывал животы, а некоторым перегрызал глотки. Или, во всяком случае, я мечтал так поступить. Не очень помню, честно говоря, что из этого сбылось, а что – нет. Помню только, что мне было очень хорошо, когда сучка, устроившая пожар, упала на пыльный старый пол, пачкая кровью доски, и больше не вставала. Жаль, я не был на её похоронах.
Он выключает плиту и скрещивает руки на груди, не переставая смотреть Крису в глаза. И взгляд у него с каждым словом становится всё безумнее.
- А знаете, почему я не был на её похоронах, доктор? Я был мёртв. Не в полном смысле того слова. Какой-то частью я оставался в сознании одной старшеклассницы, которую терроризировал, чтобы заставить воскресить меня.
Крис вцепляется в кружку и слушает, не в силах оторвать взгляд, не в силах прервать откровения или заставить остановиться. Простого “Стой” тут будет недостаточно. Да и надо ли? Может, хоть так Питер сможет выговориться? Хоть так сможет сбросить часть груза, что решил в одиночку нести на плечах.
- Твои макароны под яйцом готовы, - внезапно сообщает тот вместо очередной тирады.
- М, спасибо. Хотя что-то аппетит пропал.
- В глотку затолкаю, если сам не съешь. Аппетит у него пропал. Я для кого старался?! – возмущается Питер, и эта показушная возмущённость должна развеселить, должна заставить их обоих хоть немного улыбнуться, но Крису что-то не хочется. Да и у Питера явно с губ не сорвалось: “Я устал, отложим это на потом”. И оба знают, что это “потом” не настанет. Не факт, что никогда, но точно не в ближайшее время.
Крис, в общем-то, сам виноват. Ишь что выдумал. Психолог. Этот психолог должен быть либо охотником, либо оборотнем. Либо друидом. Либо кем-то ещё, кто хоть что-то способен понять в этой войне, где каждый может потерять дорогое сердцу и больше никогда не вернуть. Нельзя в одну и ту же реку вернуться дважды. Даже если ты восстал из мёртвых, жизнь не становится прежней.
Крис говорит:
- Извини, не подумал, - и наконец ставит кружку на стол, перестав цепляться за неё, как за единственную вещь из реального мира.
- Сам хорош, - передёргивает плечами Питер. – Сорвался как чёрт знает кто.
В воздухе висит “Я понимаю, что ты хочешь мне помочь”.
Больше они к этой теме не возвращаются.
+ ещё одно немного грустное. Стерек, AU, в котором Кора уехала, а Дерек остался. Пост 3a-сезон.
P.S. За первые слова спасибо океания, оставившей такую заявку на однострочниках.
Бонус в 323 слова- Не везёт тебе с женщинами, Мигель, - заявляет Стайлз с порога дерекова лофта.
Стайлз пьян, у него сухой смех и дыхание с запахом виски.
- Стащил из отцовской заначки, - отвечает он на невысказанный вопрос и, не встретив сопротивления, проходит внутрь. Плюхается на жалобно скрипнувший диван и разваливается по нему, весь такой расхлябанно-расслабленный.
Дерек садится рядом, хмыкает без иронии:
- Думаешь, с мужчинами будет лучше?
Стайлз хочет сказать: “Эй, не будь таким кислым волчарой”.
Или: “Где твой оптимизм, Дерек? Вырезали вместе с аппендицитом в детстве?”
А может, даже: “У тебя напряг с деньгами, и ты продал надежду на счастливую жизнь? Сколько она стоила? Не то чтобы мне нужны были деньги, но мне она всё равно уже без надобности”.
Вместо этого он, встрепенувшись, уточняет, кося под дурачка:
- Пить виски?
Дерек смотрит на него как на придурка:
- Строить отношения.
- Я заплатил за жизнь отца тьмой в своём сердце, - говорит Стайлз несколько минут молчания спустя. – Но, мне кажется, всё в порядке, потому что…
Дерек выгибает брови, смотрит непривычно внимательно.
- …потому что она и раньше там была. На самом деле я – ужасный человек. То есть, - сбивчиво объясняет он, - ничего не изменилось. Во мне ровным счётом ничего не изменилось после этого.
- Ты пьян, и ты несёшь чушь, - голос у Дерека хриплый, словно он простудился или не разговаривал несколько дней кряду.
Стайлз смеётся, опустошённо, устало и немного истерично, а потом резко обрывает собственный смех. Как если бы кто-то толкнул тумбочку, на которой стоял граммофон, игла слетела с пластинки, и всё прекратилось. Дерек вздрагивает, словно ему дали пощёчину: эффект больше психологический, чем физический.
Стайлз бормочет что-то вроде “Прости, что бегу от своей темноты к тебе”, сжимаясь в комок, говорит всё тише, затем внезапно начинает чуть ли не кричать и в середине пламенной речи о собственной беспомощности, о том, что если бы не ритуал, то он, отключается.
В лофте тут же повисает звенящая тишина.
Дерек сторожит его сон до самого утра.
@темы: TW
какие проникновенные тексты - оба...
Крис хочет врезать ему по лицу снова, потому что Питеру следует выключить немедленно этот модуль “Питер Хейл никогда не показывает свои слабости, а если показывает, то потом говорит, что всем показалось”.
так жизненно написано - это стремление Питера выставить барьеры и сделать вид, что все в порядке, и стремление Криса через них прорваться и помочь. Прямо вижу это. И грустно за них. Хотя радует, что тут они вместе - все равно прорвутся.
В воздухе висит “Я понимаю, что ты хочешь мне помочь”.
Больше они к этой теме не возвращаются.
вот прямо из жизни...
Дерек сторожит его сон до самого утра.
и тут оно прямо из жизни...
- Я заплатил за жизнь отца тьмой в своём сердце, - говорит Стайлз несколько минут молчания спустя. – Но, мне кажется, всё в порядке, потому что…
вот это такая цепляющая штука... этот образ.
Св. Иоанн Уотсон, спасибо большое!
какие-то такие истории пронзительные, хотя они все равно же с надеждой
мясники душ человеческих
Я очень рада, что получилось прямо из жизни, и особенно рада, что тебе понравилось *о* "Пронзительные, но с надеждой" - описание прямо в точку))
Я волновалась, что подарила грустное, но теперь вздохнула с облегчением, что всё хорошо)
бобрятинка,
я люблю хорошо написанное... вне зависимости от эмоционального заряда. А тут как раз тот самый вариант ))
И Стерек тоже очарователен, спасибо тебе за эти две роботы
Не то чтобы Питер не хочет нагружать, зная, что у Криса их тоже хватает. Скорее, он просто знает, что это не поможет. Он же, в конце концов, эгоист. Если бы это спасало, он бы выговорился, не заботясь о состоянии Криса. Тут ему просто нужен был повод, чтобы огрызнуться. Мол, ты и сам не особо раскрываешься мне, хотя у тебя тоже есть поводы для кошмаров. Впрочем, отсюда мы знаем, что Питер всё равно не отреагировал бы должным образом на крисовы откровения x))
А вот насчёт Криса, да. Тот хочет пробиться сквозь эту броню и помочь, а Питер, поганец такой, не даёт это сделать. Не доверяет, боится. Но они справятся.
Наверное.Куда они денутся.Спасибо за комментарий))