Пишу на слова

Стащила слова у Маршалл Ли ^^ Постепенно буду на них писать всякое. "Сама себе фмоб" mode on.

Пепел. МорМор, G,angst, постРейхенбах.
157 слов

Осколки. Ричард Брук|другой человек, G, hellomadness.
223 словаРичард Брук – обычный парень.
Он ходит на работу. Как и большинство.
Он пользуется трубой и дабл-декерами*, чтобы добраться до неё. Как и большинство.
Он нуждается в удовлетворении базовых потребностей, таких, например, как пища и сон. Как и большинство.
Единственное, что отличается Ричарда Брука, совершенно обычного парня, от большинства – то, что из зеркала на него порой смотрит совсем другой человек. Это не галлюцинация, не обман зрения и не последствия недосыпа. Ричард прекрасно это знает, потому что довольно рано ложится спать, недавно проверялся у окулиста и никогда не баловался чем-либо, что могло бы вызвать из воздуха несуществующую личность.
Это действительно другой человек. У него волосы уложены иначе. У него совсем другой взгляд. У него губы изогнуты в устрашающей усмешке. Он не шевелит губами, когда Ричард что-то говорит. Он подмигивает, когда Ричард держит глаза широко распахнутыми. Он проводит пальцем по стеклу из Зазеркалья, в то время как Ричард впивается своими в раковину в туалете.
Это действительно другой человек.
Однажды Ричарду снится, что этот человек протягивает руки, спокойно проходя ими сквозь зеркальную преграду, и затягивает его туда, а сам выходит наружу. Ричард едва не падает с кровати в холодном поту, подскакивает к зеркалу в полный рост, что стоит у стены, обрамлённому старинной позолоченной рамой, и опрокидывает его на пол.
Ричард ходит по осколкам, а в них, запачканных кровью, отражается улыбка того человека, змеёй расползающаяся по его губам.

*"труба" - лондонское прозвище метро; double-decker - двухэтажный автобус.

Листья. Стерек, G, fluff-ище, OOC-ище.
227 словСтайлзу нравится дурачиться. По большому секрету сказать, Дереку тоже это нравится. Просто он никому этого не показывает. Кроме Стайлза, который, несмотря на свою болтливость, умеет хранить некоторые секреты.
Он смотрит, как большой и страшный серый волк с красными глазами, глазами вожака стаи, катается по холодной земле, извалявшись во влажных после короткого, но сильного ночного дождя листьях. Язык у Дерека высунут, он дышит коротко и отрывисто, и если бы Стайлз разбирался в выражениях волчьих морд, то, пожалуй, он сказал бы, что это похоже на довольство.
Но он не разбирается. Зато уже немного понимает выражения лица Дерека. Когда он превращается, в глазах его сверкает что-то сродни решительности отстаивать свою брутальность до последнего. А Стайлз смотрит и старается не засмеяться.
- Что? – Дерек буквально рычит.
- У тебя там, - тот старается указать, но тут же сгибается пополам, держась за живот.
- Что? – раздражённо повторяет Дерек, и Стайлз, приподнявшись на цыпочки, вытаскивает из его коротких чёрных волос жёлто-красный листок. И ещё один, из кармана кожаной куртки. И из заднего кармана джинсов.
- Как досадно, что нам не давали задания собрать гербарий, - сокрушается Стайлз, и Дерек рычит, а потом опрокидывает его на землю и валяет в листьях. Часть попадает за шиворот толстовки, и Стайлз смеётся и ёрзает, а потом мычит в губы Дереку, решившему его поцеловать.
Он не оборотень, но ему кажется, что в воздухе пахнет сыростью, осенью и счастьем.

Холод. Питер/Крис, G, angst.
212 словС тех пор, как Питер исчез… нет, не исчез, был убит, сожжён… Крис не может согреться. Холод проникает под кожу, в каждую клетку тела. В его мозг. В его сердце.
Крис надевает зимнее пальто, хотя на дворе, дай Бог, начало ноября и даже не дует ветер.
Крис сжимается в комок, накрывается одеялом так, чтобы быть закрытым полностью, и старается не шевелиться, потому что от этого тоже становится холоднее. Иногда даже ещё холоднее, чем если не двигаться вообще.
Крис не касается холодильника, еду берёт в забегаловках и безуспешно старается согреть хотя бы руки, обхватив ими горячий бумажный стаканчик с дешёвым кофе.
Горячая ванная тоже, к сожалению, не спасает, и Крис, стуча зубами, снова отправляется в спальню, где у окна обнаруживает Питера. Хочется сказать столь многое, но он просто подходит и обнимает его со спины, не стесняясь, что на нём одно лишь полотенце, что Питер в одежде, микробы и грязь с улицы прямо к чистой, ничем не защищённой коже. Плевать. Впервые за несколько месяцев ему так тепло и хорошо…
А потом Крис открывает глаза и понимает, что он в постели, отключился сразу после ванной, так и не переодевшись в домашнее, так и не накрывшись. И холод снова охватывает всё тело, обнимает вместо Питера, шепчет, что им будет хорошо вдвоём.
Крис вздыхает и учится привыкать.

Пишу на слова

Смотрите также